Навеянное С. Лукьяненко

[bluma12]

«Страх бывает разный.

Не верьте тем, кто говорит, что страшнее всего — неведомая, непонятная, таящаяся невесть где опасность. Страшнее всего вещи зримые и грубые — холодная сталь клинка у горла, бесконечная тьма внутри пистолетного ствола, тяжелый запах навалившегося зверя, врывающаяся в горло соленая вода, отозвавшийся хрустом на шаг дощатый мостик через пропасть.

И только потом будет место для слов «я не люблю тебя» и «надо оперировать», для чего-то сопящего и во¬рочающегося в темноте, для кладбища в грозовую ночь, для первого прыжка с парашютом, для угроз «мы тебя еще найдем, да?».

Настоящий страх рельефен, четок и задействует тебя полностью. Ты его видишь, слышишь, обоняешь и осязаешь. Ты можешь его попробовать на вкус.

Пистолетный ствол пахнет порохом и имеет вкус железа. Треснувшая доска воняет гнилью. Натянувшаяся от страха кожа на горле шуршит, когда ее касается лезвие. Страху нужны все твои органы чувств до единого. Если у тебя есть шестое чувство -— страх и его возьмет в оборот».

продолжение

А каков страх для меня? Что заставит сказать: «Мне страшно!»?

Не многое.

Во-первых, здоровье моей сестры. Это главное. Если она говорит, что сегодня ей было больно и ей делали уколы – мне страшно. Действительно страшно.

Во-вторых, мама. Это для всех одинаково. Мама…



А самое интересное то, что мне за себя ни капельки не страшно. Ни чуть-чуть. Лежа на больничной койке почти «постучавшись на небеса», мне не страшно. Отходя от наркоза, я слышала как совещались врачи и говорили «надо срочно вторую операцию. – но у неё слабое сердце, может не выдержать. – если не сделаем, жить ей года 3. не больше». Я готова к этому. Готова. Морально. Физически.

Конечно, как у любого человека у меня присутствует чувство ценности собственной жизни. Ни единому человеку не хотелось умирать молодым (не верьте тому, кто так говорит).

И страх для меня пахнет больницей, лекарствами. Пахнет туалетной водой врача, который был лечащим у моей сестры.

см.

Есть свое очарование в безрассудности. Выйти из дома за хлебом и уехать в другой город; утром познакомиться с девушкой, а вечером расписаться; обязательно открыть дверь в темную комнату, откуда слышны подозрительные звуки; забраться в вольер к бегемоту и похлопать его по толстой попе; поехать в Таиланд и заняться сексом без презерватива; принять предложение таинственного незнакомца и расписаться кровью на чистом листе бумаги, в общем и целом — кинуться очертя голову навстречу приключениям очень заманчиво.

Особенно если тебе лет двадцать и ты еще ни разу в настоящее приключение не попадал.

Настоящее приключение требует безрассудства. О, скольких увлекательных приключений недосчиталось бы человечество, задайся люди целью вначале немного подумать и подготовиться! Полярные экспедиции не хранили бы керосин в запаянных оловом канистрах и не полагались на пони в качестве транспорта, изобретатели крыльев прыгали вначале с сарая, а уж потом с Эйфелевой башни, абоненты электронной почты не открывали файлы с надписью «nice game!» и не помогали нигерийским принцам получить наследство в два миллиарда долларов. В общем, не случилось бы множества событий: забавных, печальных, но чаще — трагических. Поэтому настоящее приключение требует жертв».

если интересно

Безрассудство для меня? Много я его делала. Много. Ездила с дальнобойщиками по родной стране, целовалась на спор с первым встречным парнем, танцевала стриптиз в клубе, общалась с уголовниками и т.д.

Да, это могло закончиться трагически, но…

Хотя нынешнее моё состояние можно назвать расплатой за то, что я совершила. И действительно, «настоящее приключение требует жертв».







Кажется мне, что страх и безрассудство связаны. А как думаете вы?